Движение — жизнь, гормоны — смерть
Американский онколог считает, что сегодня медицина стоит на пороге великих открытий. Совсем скоро ученые научатся редактировать геном, что позволит победить многие болезни старости и существенно продлить продолжительность жизни.
Ученые создадут под каждого индивидуальные лекарства из их же стволовых клеток или Т-лимфоцитов. Врачи вместе с искусственным интеллектом смогут ставить диагнозы, основываясь на точнейших статистических данных о работе каждого органа.
Новые технологии помогут снизить до минимума риск возникновения сердечно-сосудистых заболеваний, остановят эпидемии и затормозят старение. Сегодня уже появились лекарства, которые творят чудеса. «Около пяти лет назад бывший президент Картер узнал о меланоме с метастазами в мозг.
Ему дали новейшее лекарство, которое заставляет иммунную систему «просыпаться» и бороться с раком. Сегодня ему 96, он все еще занимается благотворительностью», — рассказывает Агус.
Впрочем, есть проверенные способы жить долго и без болезней.
«Как говорил Марк Твен, единственный способ поддерживать здоровье — это есть то, что не нравится, и делать то, что не нравится, — начал свою лекцию Агус. — Но здоровье — позитивная вещь, ничего негативного тут нет — и не нужно ничего особенного делать, чтобы его поддерживать».
Врач активно не поддерживает практику поддержания молодости с помощью гормонов, которые содержат факторы роста — сегодня в Америке наблюдается бум на их употребление, который до России еще не дошел.
Некоторые исследования показали, что эти гормоны и вправду способны обращать возраст вспять — биологический возраст людей, регулярно употребляющих их, снижается, да и выглядят они лучше. «Да, они делают моложе, человек, который на них сидит, становится более подтянутым, улучшается кожа. Но они отнимают 16 лет вашей жизни.
Сегодня мы вкладываем в исследования гормонов роста и молодости миллиарды, ежегодно выпускаем новые на рынок. Но актуален вопрос: вы хотите быть здоровыми долго или выглядеть красиво, но быстро умереть?»
Самые долго живущие существа — самые маленькие: «В Эквадоре есть народ с мутацией в ДНК, они низкорослое. Они не болеют раком, у них вообще нет кардиологических заболеваний. Если им дать гормоны роста, они погибнут.
Или взять тестостерон: в США выписывают 200 тысяч рецептов мужчинам в год на него. Но они не чувствуют себя лучше; у них проблемы с либидо, с сердцем. Чтобы жить долго, есть только один способ: избегать болезней.
Никто не умирает от старости: умирают от инфарктов, инсультов, рака».
Человек представляет собой комплексную систему, и если его атакует болезнь — запускается множество факторов. Воздействовать только на источник болезни — неверный путь: «В октябре 1997-го я был в Онкоцентре Нью-Йорка. Там я познакомился с 25-летним пациентом с метастазами; врачи сказали, что ему осталось 7 месяцев.
Тогда проходили эксперименты по воздействию на раковые клетки электричеством, я пригласил его в них поучаствовать. Он выжил. Через 10 лет он спросил меня: как? Понятия не имею! Организм справился. Это эффект плацебо.
Примерно то же самое 50 лет назад происходило с пациентками с раком груди, которых решили лечить лекарством от остеопороза — эффект плацебо помог им выздороветь. В борьбе с раком надо менять не одну клетку, а весь организм. Мы — сложная система. Многое зависит от генов, от того, что мы едим, как пьем.
Что лежит посередине между здоровьем и болезнью — сложно понять и проконтролировать. Есть люди, которые понимают по форме облаков, что с погодой. Доктора и биологи должны быть такими же».
Американский доктор напоминает, что движение — жизнь. И приводит пример: отсидеть в офисе шесть часов — это то же самое для здоровья, что выкурить пачку сигарет. В 50-е годы прошлого века в одном британском транспортном агентстве провели исследования среди 50 тысяч работников — водителей и кондукторов. Они работали в одних условиях. Но.
Если кондукторы практически не болели, то водителей то и дело разбивали инфаркты и инсульты. «Общество нас подталкивает к тому, чтобы мы сидели: на диване, в машине. Тем временем исследования показывают: у садовников и шахтеров здоровье лучше, чем у секретарей. Поэтому по крайней мере один раз в день идите куда-либо пешком.
Ставьте компьютер далеко от себя, машину — в дальний угол парковки, а лучше — за несколько кварталов. Чем больше вы ходите, тем дольше живете. В Калифорнии мы проводили эксперимент в одной из школ: три раза в неделю и вместо уроков заставляли детей бегать. И успеваемость повысилась. Дети стали внимательнее, сосредоточеннее, лучше усваивали материал.
Для взрослых движение еще важнее. При движении активность мозга возрастает у нас больше, чем у детей».
Дэвид Агус. Phil Channing
Плохие витамины
Еще очень важно своевременное лечение всех воспалительных процессов в организме, которые могут стать отправной точкой развития рака.
При этом американец заявляет, что воспаленный аппендикс не нужно удалять: сегодня это можно вылечить антибиотиками. «Нас учили, что аппендицит надо вырезать. Но сегодня известно, что в 70% случаев этого можно не делать.
Однако менталитет докторов меняется медленно: потребуется лет 50, чтобы эта тактика стала повсеместной».
Доктор настоятельно рекомендует выкинуть все витамины из вашей аптечки. И приводит массу аргументов против их приема. Например, исследования среди 29 тысяч женщин, регулярно употребляющих витамины, показали: у них чаще развивается сахарный диабет, рак; они умирают раньше.
Например, раком легких они болеют на 28% чаще. «Вот взять, к примеру, модный витамин D. В Интернете пишут, что он лечит и предотвращает все: и депрессию, и рак. Однако у 70% из тех, кто его употребляет, отсутствуют рецепторы к молекуле этого витамина — и организм просто его блокирует.
Так что принимать его по меньшей мере бессмысленно. А часто и вредно: у пожилых людей его прием увеличивает риск переломов на 26%. Канада запретила тестирование населения на витамин D.
Или «витамин молодости Е»: последние исследования показали, что его прием в течение трех лет на 17% повышает риск рака простаты. В контексте витаминов много говорят об антиоксидантах. Но. Несколько исследований показали: никаких положительных изменений у тех, кто их принимает, нет.
Свободные радикалы, которые подавляются антиоксидантами, считаются источниками всех бед, но именно они позволяют организму избавляться от раковых клеток! Прием антиоксидантов эти процессы блокирует».
Есть, по мнению Агуса, лишь две группы препаратов, профилактический прием которых достоверно влияет на продолжительность жизни.
Первая — тромболитики: «Таблетка дешевого аспирина в детской дозе ежедневно снижает риск рака, сердечного приступа и инсульта; в целом прием снижает вероятность смерти на 30%, а рака простаты — на 46%.
В США тромболитики принимают уже десятилетиями 900 тысяч человек — все живы».
Вторая группа — статины. Эти препараты для снижения уровня холестерина медики считают довольно спорными. Они не только снижают риск инсульта, но и благодаря механизму блокирования воспаления риск болезни Альцгеймера.
Пептиды доктор называет вредными для почек, по поводу «чудо-веществ», замедляющих старость, ресвератрола и метформина, высказывается скептически — доказательств нет.
Продлению жизни способствуют и генетические тесты, позволяющие выявить предрасположенность к заболеваниям: ибо кто вооружен, тот защищен. Но пока ученые ищут ген, отвечающий за долгожительство, выяснилось, что оно лишь на 6% зависит от генов. В остальном же — от вашего поведения.
И еще о здоровом питании. Некоторые заменяют сахар искусственными подсластителями. «В каждом теле находится больше бактерий, чем людей на планете. Они контролируют метаболизм, уровень гормонов, пищеварение и риски заболеваний, — начал спикер издалека. — Если взять бактерии от жирной мыши и поместить в тощую — она наберет 15%.
В Израиле взяли семь искусственных подсластителей, которые ноль калорий, и на протяжении пяти лет их давали 20-летним людям. Уже через пять лет они были в состоянии преддиабета. Оказалось, подсластители не впитываются в организм, но потребляются бактериями — «плохие» бактерии побеждают «хорошие» и повышают уровень сахара в крови.
Коротко о здоровом
А вот простые советы от звездного доктора, следование которым направит вас на путь долгожительства.
Измеряйте себя. Измеряйте все свои показатели (артериальное давление: с утра, после стресса), рост, вес, уровень сахара, частоту сердечных сокращений. Сегодня есть масса умных гаджетов вам в помощь — они способны определить некоторые показатели даже через кожу.
Обеспечьте себе покой перед сном. Отключитесь от социальных сетей и гаджетов хотя бы за полчаса до сна. Побудьте с собой наедине. К тому же «синий свет» устройств делает сон беспокойным. Можно использовать очки с желтыми линзами, которые его блокируют.
Найдите упражнения, которые вам сложно делать. Пусть вам это не нравится — но это заставляет ваш мозг делать то, что ему непривычно и неудобно, и если вам некомфортно, это лучшее, что можно сделать для мозга. Это заставляет его учиться преодолевать различные ситуации и стимулирует его работу.
Раздевайтесь раз в месяц перед зеркалом. И осматривайте себя. Любые видимые изменения записывайте.
Храните все данные по своему здоровью в «облаке». Они могут вам пригодиться в неожиданной ситуации, когда другая информация будет недоступна.
Ешьте настоящую еду. Наше общество сделало все, чтобы нам было удобнее есть. Но в обработанной пище остается мало полезного. Даже пропущенная через блендер еда быстро окисляется и теряет питательные свойства. Например, в соке лайма почти нет витамина С, а в лайме — есть. Эволюционно мы приспособлены есть настоящую еду.
Не употребляйте синтетические витамины.
Живите с кем-то. Это позволяет соблюдать режим и даже нормализует уровень гормонов.
Соблюдайте режим дня. Важно не то, что вы едите, а когда. Те, кто ест регулярно, чувствуют себя лучше. Вероятность диабета на 81% выше у тех, кто не соблюдает режим питания. Ложиться спать и вставать надо в одно и то же время. У детей, которые так делают, активность мозга на 24% больше, чем у тех, кто не соблюдает режим, даже при одинаковой продолжительности сна в 9 часов.
Принимайте таблетки, разжижающие кровь.
Прививайтесь от гриппа. Через десять лет после каждого случая гриппа вероятность сердечного приступа вырастает в разы.
Достаточно долго спите. Только во сне головной мозг восстанавливает нейронные связи и сбрасывает лишнюю информацию.
Движение — жизнь. Хотя бы полчаса пеших прогулок в день необходимы. А лучше — час в спортзале.
Отдыхайте в течение дня. Это улучшает мыслительные способности и активность. Полчаса отдыха делают вас более продуктивными.
Носите удобную обувь и одежду. Высокие каблуки и узкие колодки, как и обтягивающее белье, вам только навредят.
Выпивайте бокал вина за ужином. Красное вино — отличная профилактика болезней сердца. Люди пили вино на протяжении веков. Но большие количества алкоголя вредны. Свободные от алкоголя дни устраивайте 1–2 раза в неделю.
Принимайте статины. На юге Китая люди живут дольше, чем на севере, — они принимают статины.
Лечите любые воспаления в организме. Это один из видов предотвращения рака.
Ешьте не больше 3 раз в день, а лучше — 2. Не перекусывайте. Эволюционно организм приспособлен к двухразовому питанию, перекусы повышают уровень инсулина и риск диабета. Самая полезная и сбалансированная диета — средиземноморская.
Достаточно пейте. Моча должны быть прозрачная; если она темная или желтая — воды вам не хватает.
Занимайтесь делом. Чем позже человек выходит на пенсию, тем меньше риск болезни Альцгеймера.
…Но все равно самые важные слова, подчеркивает Дэвид Агус: «Как вы себя чувствуете?» Задавать себе эти вопросы крайне важно. И если ваше самочувствие ухудшается, значит, что-то пошло не так. Ведь в каждом правиле обязательно есть исключения.
СПРАВКА «МК»
Дэвид Агус — один из ведущих исследователей в области биомедицины, профессор медицины и инжиниринга в Университете Южной Калифорнии. Его называют поп-иконой стартаперов и инженеров Силиконовой долины.
Руководитель Института трансформативной медицины, где ведутся прорывные исследования в области борьбы с различными видами рака и другими заболеваниями и широко используются искусственный интеллект, современные методы обработки и анализа данных, молекулярный анализ генома. Автор трех книг, ставших бестселлерами.
Медики в США не предотвращают сотню тысяч инсультов в год
Новое исследование, опубликованное в Journal of the American College of Cardiology, свидетельствует: многие из пациентов с мерцательной аритмией не получают необходимые препараты и не защищают себя от будущих инсультов.
Хорошо известно, что мерцательная аритмия (фибрилляция предсердий) связана с очень высоким риском инсульта. Многочисленные метаанализы показывают, что если таким пациентам прописывают оральные антикоагулянты (OAC), то этот риск можно снизить на две трети.
Новые исследования показывают, что недавно появившийся класс соединений, так называемые оральные антикоагулянты прямого действия (DOAC), которые напрямую блокируют образование фибрина и тем предотвращают образование тромбов, как минимум не хуже, а по другим данным – даже лучше, чем OAC.
«Когда DOAC были впервые представлены в 2010 году, произошло увеличение использования оральных антикоагулянтов, — говорит Лукас Н. Маржец, ведущий автор исследования и клинический кардиологический электрофизиолог в университете Колорадо, — однако до сих пор существуют значительные различия в том, как они назначаются. Например, мы обнаружили, что пациенты с самым высоким риском инсульта наименее часто лечатся DOAC».
Авторы статьи использовали данные национальной кардиовасулярной базы данных PINNACLE Registry по 655 тысячам пациентов, которым поставили диагноз «мерцательная аритмия».
Оказалось, что за последние семь лет увеличение назначения антикоагулянтов в этой группе было незначительным – с 52,4 до 60,7 процентов. То есть, 4 из 10 пациентов с увеличенным риском инсульта не получают возможности его снизить.
Усугубляет ситуацию то, что до 35 процентов тем, кому назначают OAC, прописывают их в заниженных дозировках.
Медики делают печальный вывод: исходя из полученных ими результатов, можно говорить о сотне тысяч непредотвращенных инсультах в год.
Алексей Паевский
«Influence of Direct Oral Anticoagulants on Rates of Oral Anticoagulation for Atrial Fibrillation» in Journal of the American College of Cardiology by Lucas N. Marzec, Jingyan Wang, Nilay D. Shah, Paul S. Chan, Henry H. Ting, Kensey L. Gosch, Jonathan C. Hsu,
https://doi.org/10.1016/j.jacc.2017.03.540
Читайте материалы нашего сайта в
Врачи из США усомнились в правильности официальной статистики
Сакраменто, США, 5 мая 2020, 13:51 — REGNUM Американские врачи из частной клиники неотложной помощи Accelerated Urgent Care Дэн Эриксон и Артин Массихи из города Бейкерсфилд (штат Калифорния) с помощью исследования проведенных ими тестов на инфицирование коронавирусом подвергли сомнению достоверность официальной статистики США по заражению новым заболеванием. Статья о скандальном результате их исследований 5 мая опубликована на общественном ресурсе из Сан-Франциско kqed.org.
По информации издания, двое врачей провели анализ 10 тысяч тестов на наличие в организме тестируемых коронавируса, и среди последних оказалось 12% зараженных. Экстраполировав эту цифру на всё население штата Калифорния, врачи посчитали, что инфицированных в штате может быть около 5 млн человек.
После этого медики поделили полученную ими цифру на количество смертей от COVID-2019 в штате (около 1200 случаев) и получили уровень смертности, который составил 0,03%, что соответствует среднему уровню смертности от сезонного гриппа.
«Миллионы случаев, небольшое количество смертей», — подчёркивал Эриксон в ходе видеоконференции, которая была проведена ими 22 апреля по поводу полученных результатов исследования на популярном видеохостинге YouTube.
Также во время последней оба врача высказали мнение, что, согласно полученным данным, опасения по поводу коронавируса являются преувеличенными, что, в свою очередь, ставит под сомнение применение таких серьезных мер карантина. В итоге медики призвали к отмене мер социального ограничения и восстановлению нормальной экономики.
- Видео с конференцией Эриксон и Массихи было удалено после того, как оно набрало 5 млн просмотров, а затем повторно удалено с ресурса интернет-издания OffGuardian.
- Затем оба медика были приглашены на канал Fox news, где рассказали, что они были на сотне вскрытий скончавшихся пациентов, когда врачей заставляли писать, что они умерли от COVID-2019, в то время как причинами смерти были гипертония, диабет, инсульт и другие болезни.
- В итоге в среде американских медиков с новой силой вспыхнула дискуссия о достоверности официальной статистики по коронавирусу и необходимости таких серьезных мер карантина.
При этом большинство медиков США согласны с выводами и заявлениями Эриксона и Массихи, причем масла в огонь тут подлил факт удаления видео их конференции с YouTube. Однако большинство американских СМИ замалчивают тему цензуры и фальсификаций диагнозов, а внимание зрителей акцентируется на том, что федеральные медицинские власти опровергают выводы Эриксона и Массихи.
Отметим, как сообщало ИА REGNUM, 2 мая китайская ежедневная газета «Жэньминь Жибао», являющаяся официальным печатным изданием Центрального комитета Коммунистической партии Китая (КПК), опубликовала статью, в которой призвала США ответить на 10 вопросов, связанных с пандемией коронавируса и американской ролью в этом процессе.
Почему американская медицина сдается перед коронавирусом
Как минимум двести тысяч смертей стоит ожидать Соединенным Штатам в результате пандемии коронавируса. Об этом заявил не какой-то там паникер, а президент США Дональд Трамп. На чем основаны подобные выкладки и почему богатейшая в мире американская система здравоохранения пока выглядит совершенно бессильной перед этой болезнью?
По состоянию на 30 марта в США насчитывалось более 142 тысяч зараженных коронавирусом человек и почти 2488 из них умерли. И число это, к сожалению, будет расти. На сегодняшний день центрами эпидемии являются Вашингтон, Нью-Йорк и Калифорния – однако в Мичигане, Иллинойсе, Луизиане и других штатах уже готовятся к тому, что они поучаствуют в этой сомнительной гонке за лидерство.
Почему так произошло? Почему самая развитая экономика мира стала самой пострадавшей от коронавируса? Причин тому несколько – и среди них не только недооценка кризиса со стороны власти, но и системные особенности американского государства, прежде всего его экономики и системы здравоохранения.
Так, на первоначальном этапе власти банально проморгали эпидемию.
В то время как китайские власти жестко противостояли вирусу, а южнокорейцы, японцы, сингапурцы и тайваньцы (те, кто в итоге смог ограничить распространение эпидемии) готовились к худшему, США, по мнению New York Times, «жили обычной жизнью – интересовались импичментом Трампа, делом Харви Вайнштейна, Брекзитом и Оскарами».
Причем интересовались не только люди, но и ответственные чиновники. В администрации США (внутри Совбеза) был человек, который отвечал за координацию действий властей на случай пандемии – адмирал Тимоти Зимер. Однако он ушел со своего поста в мае 2018 года, а его команда была распущена тогдашним советником по нацбезопасности Джоном Болтоном. На его место никого не назначили.
Более того, власть не смогла предугадать масштаб эпидемии – ведь единственным способом сделать это могло быть тотальное тестирование населения, а его не проводилось.
По мнению директора Национального института по изучению аллергии и инфекционных заболеваний Энтони Фаучи, вину за недостаточные объемы тестирования, из-за которых долгое время не был понятен масштаб эпидемии, не стоит возлагать ни на Белый дом, ни на Центр по контролю и профилактике заболеваний (федеральное агентство при американском минздраве). Виноваты «технические сложности» при производстве тестов.
Однако это не совсем так. Да, в предложенных Центром по профилактике и контролю заболеваний (ЦКЗ – государственное агентство в рамках минздрава, занимающееся эпидемиями) тестах один из компонентов оказался бракованным.
Однако когда начали появляться тесты от частных компаний, возникла другая проблема, за которую как раз ответственны Центр и Белый дом – задержка с их сертифицированием со стороны ЦКЗ.
Наконец, первоначальные инструкции ЦКЗ предписывали тестировать только тех, кто вернулся из-за рубежа или общался с человеком, чья зараженность доказана.
Где брать технику?
В результате по состоянию на 1 марта в Южной Корее было сделано почти 110 тысяч тестов, в Италии – 23 тысячи, в Великобритании – 13 тысяч, а в США – 472. Напомним, к этому моменту в США от коронавируса уже начали умирать.
Если же брать в пересчете на душу населения, то даже в первой декаде марта в США делали 23 теста на миллион жителей (для сравнения: в Великобритании их было 327, на Тайване – 615, а в Южной Корее – более трех с половиной тысяч).
Неудивительно, что когда создали достаточное количество тестов и начали тестировать широкие массы, кривая поползла вверх – и власти США неожиданно поняли, что в их самой мощной экономике банально не хватает оборудования и медицинских средств для борьбы с эпидемией коронавируса.
Так, в 2010 году в США по больницам во всей стране было лишь 62 тысячи полноценных аппаратов для искусственной вентиляции легких – ИВЛ (еще более 10 тысяч хранилось в стратегических запасниках).
С тех пор ситуация не изменилась – так, в штате Нью-Йорк (одном из центров эпидемии) изначально было лишь семь тысяч ИВЛ и, по словам губернатора Эндрю Куомо, штату нужно было еще как минимум 30 тысяч.
К вечеру 27 марта штат изыскал (купил, починил, вытащил из хранилищ) лишь половину требуемого количества. А пока остальных нет, власти штата и техники в больницах изыскивают новые возможности для спасения людей: например, научились подключать к одному ИВЛ двух пациентов.
Однако при всем желании на одну койку двух людей они не положат – в штате было 53 тысячи больничных коек, и это лишь треть от того, что, как говорит Куомо, нужно для борьбы с эпидемией.
С масками и халатами тоже возникла проблема. Значительная часть защитного оборудования для врачей покупалась в Китае. Неудивительно, что теперь – на фоне паники – его не хватает.
Дошло до того, что главный хирург США Джером Адамс обратился с призывом к населению «прекратить покупать маски», поскольку «они неэффективны в деле защиты населения от коронавируса, однако если врачи, которые ухаживают за больными людьми, не смогут достать маски, то они – а также районы, которые они обслуживают – окажутся под угрозой».
Пример Италии показал, что случается, когда значительная часть врачей заболевает – и чтобы этого не произошло, сейчас, по данным американского минздрава, медперсоналу нужно про запас около 300 миллионов таких масок. Политики требуют немедленного пополнения запасов.
Сенаторы-демократы Крис Мерфи и Брайан Шатц уже внесли законопроект, который требует от федерального правительства сделать так, чтобы американский бизнес произвел не менее 500 миллионов дыхательных масок, 500 миллионов пар перчаток, 20 миллионов медицинских лицевых щитков и столько же хирургических халатов, а также 200 тысяч аппаратов для искусственной вентиляции легких.
Сам Трамп обещает 100 тысяч ИВЛ за сто дней – он уже ввел в действие закон о производстве оборонной продукции 1950 года (позволяющий принуждать компании производить нужные властям товары) и уже обязал компанию General Motors срочно производить ИВЛ. Однако за сто дней случиться может многое, а ложка всегда хороша к обеду.
Дешевле умереть
Эффективная борьба с коронавирусом осложняется не только техническими сложностями и безалаберностью властей, но и структурными особенностями американской системы здравоохранения. В каких-то моментах она не то что не помогает, а мешает бороться с болезнью.
Как известно, в США нет универсальной бесплатной медицины. Часть населения лечится бесплатно по программам государства (для пожилых и самых бедных). Другая часть лечится по страховке, которую покупают сами или получают от работодателя. Третья же не в состоянии купить страховку или не хочет это делать.
В последнюю категорию, по состоянию на 2018 год, входило 27 миллионов американцев (8,5%). И поскольку медицина в США очень дорогая (причин тому множество – монополизм американских фармацевтов, включенные в счета расходы больниц на адвокатов и т. п.), то 28% от всех незастрахованных в возрасте от 18 до 65 лет «с трудом» оплачивали медицинские счета.
Однако платить приходилось и тем, у кого вроде как была страховка. Если человек посетил врача, то ему может прийти «счет-сюрприз» – в том случае, если часть стоимости его визита не входит в страховое покрытие. Например, каждый пятый человек, которого увозит скорая, получает такой счет.
В среднем он составляет порядка 600 долларов, но может достигать и сотни тысяч долларов.
Неудивительно, что от четверти до половины всех банкротств физлиц в США происходили потому, что люди не могли оплачивать медицинские счета.
Почти половина опрошенных американцев «боялась» или «очень боялась» того, что незапланированные расходы на медицинское обслуживание приведут к банкротству. Поэтому около половины американцев, нуждающихся в медицинской помощи, либо откладывали ее на потом, либо вообще не шли к врачу, либо предпочитали лечиться дома самостоятельно с помощью лекарств, которые продают без рецепта.
Вот и сейчас, когда у них проявлялись симптомы коронавируса, они надеялись, что это простое ОРВИ и лечились дома. Ни власти, ни страховые компании не стали стимулировать их пойти к врачу.
Ведь если кому-то могло показаться, что страховые компании решили проявить солидарность с населением и на время коронавируса отказаться от таких «сюрпризов», то этот кто-то явно слишком хорошего мнения об американской системе здравоохранения (где лечение больного – это не обязанность, а услуга).
Страховщики расщедрились лишь на бесплатные тесты на коронавирус, однако те, кто лечится от последствий коронавируса в больницах, по выписке должны ждать «сюрпризов». Американские СМИ уже пишут о том, что обращающиеся в неотложки по подозрению в коронавирусе люди получают счета в несколько тысяч долларов.
Неудивительно, что в США появляется все больше и больше статей о том, что стране нужна европейская – то есть бесплатная – медицина.
Заплатили за кредиты
И это еще полбеды, ведь число тех, кто не может оплатить такие счета, стремительно растет из-за экономических последствий коронавируса. Как известно, у большинства американцев нет значительных сбережений – люди закредитованы по самое не могу и живут от зарплаты до зарплаты. Однако теперь зарплата оказалась под вопросом – например, если человек заболел и уходит в отпуск.
Почти четверть рабочих (а среди низкооплачиваемых – вообще половина) не может уйти на оплачиваемый больничный – только за свой счет. Еще хуже ситуация с теми, кто уволен – они вообще остаются без гроша в кармане. На прошлой неделе более трех миллионов американцев уже обратились за различными льготами – и это не предел.
Министр финансов Стивен Мнучин предупредил о возможности 20-процентной безработицы – но потом (видимо, когда ему объяснили, что он сказал и как его слова воспринял находящийся в предвыборной кампании Трамп) быстро сдал назад и сказал, что речь идет лишь о «математической модели».
Президент Федерального резервного банка Сент-Луиса Джеймс Буллард заявил о возможности 30-процентной безработицы – и пока от своих слов не отказался.
В результате из-за той же безработицы и личных банкротств людей умрет больше, чем от коронавируса.
Прежде всего речь идет о прямых смертях. По некоторым весьма усредненным подсчетам, рост безработицы на один процент приводит к одному дополнительному самоубийству на 100 тысяч населения. Еще больше умрет от негативных последствий.
По еще одним подсчетам, увеличение безработицы на тот самый 1% приводит к росту смертей от передозировки опиоидами на 3%. И это не учитывая еще тот факт, что американцам надо лечиться не только от коронавируса.
В стране 30 миллионов людей с сердечно-сосудистыми заболеваниями, 34 миллиона диабетиков и 35 миллионов с легочными заболеваниями, потеря страховки может для многих означать прекращение лечения текущих хронических заболеваний – с терминальным исходом.
Поэтому из эпидемии нужно сделать правильные выводы.
Можно сколько угодно верить в преимущества частной медицины, разделять лозунг республиканцев о том, что «успешные люди не должны своими налогами оплачивать медицинское лечение неудачников» – однако такой социал-дарвинистский подход неприменим в обществе, где «успешные» и «неудачники» живут в одном городе, коммуницируют друг с другом и заражают друг друга. Все оказываются в одной лодке – и либо все вместе выживают, либо погибают.
Диабет и гипертония повышают риск развития инсультов у носителей коронавируса
ТАСС, 18 ноября. Американские медики обнаружили, что после заражения коронавирусом нового типа у диабетиков и гипертоников инсульты и другие виды кровоизлияния в мозг происходят чаще, чем у других носителей COVID-19. О результатах своего исследования ученые рассказали на ежегодной конференции Радиологического общества Северной Америки (RSNA).
«Коронавирус поражает не только органы дыхания, но и многие другие части тела человека. Он достаточно редко проникает в мозг, но последствия развития этих осложнений могут быть крайне тяжелыми.
Мы показали, что и диабет второго типа, и гипертония очень часто встречаются у жертв подобных побочных эффектов заболевания COVID-19″, –рассказал один из авторов исследования, радиолог из Пенсильванского университета (США) Колби Фримэн.
С первых дней после начала вспышки коронавирусной инфекции в Китае ученые знают, что коронавирус поражает клетки не только в легких, но и в других тканях, в том числе внутри слизистой оболочки носа, пищевода, сосудов и сердца, а также ряда других органов.
Еще на первых этапах развития эпидемии медики из КНР обнаружили, что вирус может проникать в периферические нервные клетки и внутрь тканей мозга. Летом медики из Германии и Франции выяснили, что коронавирус не может размножаться внутри нейронов мозга, но при этом он способен вызывать их массовую гибель и ускорять развитие нейродегенеративных болезней.
Фримэн и его коллеги обратили внимание на то, что в последние месяцы медики стали часто сообщать о развитии инсультов и прочих форм кровотечений мозга у больных с тяжелыми формами коронавирусной инфекции. Пытаясь понять, с чем связаны эти осложнения, радиологи изучили снимки мозга примерно ста пациентов, заразившихся коронавирусом и проходивших лечение в университетской больнице в первой половине года.
Мозг и коронавирус
Все эти пациенты, как отмечают ученые, испытывали характерные нарушения в работе мозга, связанные с COVID-19, в том числе помутнение сознания, проблемы со зрением и памятью. Их лечащие врачи попытались раскрыть причину появления этих когнитивных сбоев, просветив их мозг и его сосуды при помощи рентгена, магнитно-резонансных томографов и прочих инструментов.
Ученые из Пенсильванского университета воспользовались этими снимками для изучения всех возможных побочных эффектов, связанных с проникновением коронавируса в мозг. Анализируя эти снимки, Фримэн и его команда заметили, что примерно каждый пятый больной пережил инсульт или другую форму кровоизлияния в мозг, которые, судя по всему, и были главной причиной развития когнитивных нарушений.
Изучив истории болезней этих пациентов, радиологи заметили, что очень большая доля из них (свыше половины всех носителей коронавируса, переживших кровоизлияния в мозг) страдала от диабета второго типа, гипертонии или их комбинации. Это свидетельствует о том, что наличие этих болезней в несколько раз повышает шансы заполучить инсульт при заражении SARS-CoV-2.
Как предполагают радиологи, это связано с тем, что и диабет, и гипертония делают организм более уязвимым к развитию воспалений, связанных с чрезмерно активной реакцией иммунитета на коронавирусную инфекцию. Почему это повышает вероятность развития инсультов и прочих форм кровоизлияний в мозг, ученым еще предстоит выяснить, подытожил Фримэн.
«Пациенты с COVID-19 умирают одни» Европейские и американские врачи о том, как лечат коронавирус в разных странах — Meduza
Пандемия коронавируса беспрецедентно увеличила нагрузку на национальные системы здравоохранения. В странах, где счет больных идет на тысячи, врачам и медперсоналу приходится трудиться до изнеможения, забыв о свободном времени и личной жизни, а порой — решать, кто из пациентов умрет, а кто получит лечение и шанс на выздоровление. «Медуза» публикует переводы монологов европейских и американских врачей о том, как лечат коронавирус в разных странах.
Все материалы «Медузы» о коронавирусе открыты для распространения по лицензии Creative Commons CC BY. Вы можете их перепечатать! На фотографии лицензия не распространяется.
Бриттани Банкхед-Кендалл, врач-исследователь Массачусетской больницы общего профиля, Бостон
Заболев коронавирусом, в большинстве случаев вы можете остаться дома, пить изотонические спортивные напитки и есть крекеры. Должно полегчать. Если есть серьезные симптомы (а именно затрудненное дыхание), вас должны госпитализировать. Это случается нечасто.
Мы помогаем таким пациентам, применяя растворы для профилактики обезвоживания и обеспечивая их дополнительным кислородом. Как только вы почувствуете себя лучше и окажетесь дома, начнется домашний карантин.
Вы будете сдавать анализы, пока не получите отрицательный результат.
Мы еще не знаем, по какой причине некоторые люди заболевают серьезнее и их приходится помещать в отделение интенсивной терапии. Иногда пациент несколько дней находится в стабильном состоянии, но вдруг его самочувствие ухудшается — требуется все больше и больше кислорода. Это называется . В этом случае необходим дыхательный аппарат.
Такие случаи самые опасные для врачей, поскольку мы находимся в прямом контакте с дыхательными путями и риск заразиться сильно увеличивается.
Обычно мы можем сделать что-то между стадией «немного кислорода» (в ходе нее используется носовая канюля) и аппаратом искусственной вентиляции легких.
Но по опыту Китая и Италии мы знаем, что всем пациентам, которым требуется больше кислорода, потребуются дыхательные аппараты.
Часто дыхательные аппараты помогают человеку восстановиться, но иногда после заметного улучшения случается остановка сердца. Такое бывало и у молодых здоровых пациентов.
К сожалению, мы не знаем, почему это происходит и что можно сделать. Есть несколько потенциальных способов лечения, но ни один из них не имеет доказанной эффективности.
Другая проблема — растущее число перфораций кишечника, требующих хирургических мер.
Пока ситуация развивается по итальянскому сценарию, поэтому наше медицинское сообщество напугано. В Италии, как и в США, очень хорошая система здравоохранения, но она перегружена пациентами. Врачи вынуждены сортировать пациентов как на войне. Старых и слабых отпускают, и только молодых, имеющих больше шансов на выздоровление, обеспечивают дыхательными аппаратами.
Мауро дʼАмброзио, медбрат больницы Fatebenefratelli в Милане
Если у пациента серьезные проблемы со здоровьем, из-за которых у него нет шансов выжить, мы должны отдать койко-место и другие ресурсы тому, у кого больше шансов.
Это сложный этический выбор, но нам приходится его делать.
Анестезиологам — независимо от того, как это будет преподнесено в СМИ, — приходится выбирать, кого они подключают к аппарату искусственной вентиляции легких, а кого нет.
Роберто Консентини, руководитель центра неотложной медицинской помощи больницы Папы Римского Иоанна XXIII в Бергамо
В первые дни эпидемии зараженные равномерно распределялись в течение дня и в основном жаловались на умеренные лихорадку и бронхит.
Теперь большинство пациентов приходят во второй половине дня, многие из них страдают тяжелой формой пневмонии, которая требует интенсивной терапии и искусственной вентиляции легких.
Каждый день между 16:00 и 18:00 случается потрясение — к нам приходит огромная волна пациентов, среди которых очень много тяжелых. Подобная ситуация возникает только во время землетрясений — но в отличие от них, эпидемия продолжается уже третью неделю, и ей не видно конца.
Анонимный доктор одной из государственных больниц Великобритании
Инфекционное отделение, где я работаю, теперь стало отделением коронавируса. Это «красная зона» — одна из самых заразных зон. К нам поступают все пациенты, у которых был положительный тест, за исключением тех, которые настолько серьезно больны, что им требуется интенсивная терапия. Мы знаем, что некоторые из наших пациентов умрут.
Неделю назад мне выдали полный набор средств индивидуальной защиты (СИЗ). Он состоит из респиратора FFP3, защитного щитка для лица, хирургического халата и двух пар перчаток.
Но недавно нам сказали не беспокоиться об этом: «Отнеситесь к этому как к сезонному гриппу». Теперь мы должны носить обычную хирургическую маску, пару коротких перчаток и пластиковый фартук, который не закрывает тело целиком, как хирургический халат.
В одежде, которая может быть заражена коронавирусом, я должен идти на осмотр к другим пациентам.
Это противоречит европейским рекомендациям и рекомендациям ВОЗ. В руководствах говорится, что при контакте с больными коронавирусом нужно использовать полный набор СИЗ. Я в ужасе. Я серьезно думаю о том, смогу ли я продолжать работать врачом. Я не боюсь заболеть — я молодой и здоровый.
Но не могу справиться с мыслью, что в таких условиях я могу заразить других пациентов, которые могут умереть, — а такой риск всегда остается, если нет надлежащего СИЗ. Это ужасно, это неописуемо. Это не сезонный грипп. Это новый вирус с большей смертностью, и мы знаем о нем гораздо меньше.
Я не могу поверить, что Управление общественным здравоохранением Англии изменило рекомендации по СИЗ.
Мне также непонятно, почему у докторов больше не берут анализы и не отслеживают их контакты. Сотрудникам больницы говорят, что их не будут тестировать без выраженных симптомов. Это невероятно. Если нам не дают пройти тестирование, то как мы узнаем, сколько других людей — пациентов — мы заражаем?
Франческа Кортелларо, доктор в больнице Сан-Карло Борромео в Милане
Пациенты с COVID-19 умирают одни, без присутствия родственников. Когда смерть близка, они знают это, потому что находятся в сознании. Последний такой случай был сегодня вечером. Это была бабушка, она хотела увидеть свою внучку.
Я вытащила телефон и позвонила ей по видеосвязи. Они попрощались. Вскоре после этого она умерла. У меня длинный список таких видеозвонков — я называю это прощальным списком.
Я надеюсь, что нам дадут айпады — трех или четырех будет достаточно, чтобы не дать людям умирать в одиночестве.
Карла Маэстрини, координатор отделения интенсивной терапии больницы Кремоны
К сожалению, в нашей больнице пока не было случаев, когда тяжелый пациент выздоравливал. Мы бы хотели, чтобы они поправились, чтобы можно было снять их с аппаратов искусственной вентиляции легких.
Должно случиться хоть что-то хорошее, чтобы мы знали, что делаем правильное дело. Каждый вечер я прихожу домой и просто падаю на кровать. Я засыпаю, но будто бы не сплю, потому что каждый час просыпаюсь от кошмаров.
Моя дочь и муж ждут меня дома, они пытаются поговорить со мной, но я их не слышу. Это ужасно.
Даниэль Маккини, хирург больницы Humanitas Gavazzeni е Castelli в Бергамо
Больше нет ни хирургов, ни урологов, ни ортопедов. Мы все — врачи, которые делают общее дело. Число случаев увеличилось до 15–20 госпитализаций в день по одной и той же причине. Результаты тестов приходят один за другим: положительные, положительные, положительные.
Внезапно система скорой и неотложной помощи развалилась, и нам дали экстренную команду: наша помощь необходима неотложке. Быстрый брифинг для того, чтобы научить врачей пользоваться техникой в неотложке, и через несколько минут я уже внизу, на фронте, рядом с другими воинами.
Набор жалоб всегда одинаковый: лихорадка и затрудненное дыхание, лихорадка и кашель, дыхательная недостаточность. Анализы и рентгенология всегда показывают одно: двусторонняя интерстициальная пневмония. Всех нужно госпитализировать.
Некоторым уже должна быть сделана — их отправляют в отделение интенсивной терапии. Для других, к сожалению, уже поздно. Отделение интенсивной терапии заполнено, его приходится расширять.
Каждая комната с аппаратом искусственной вентиляции легких на вес золота — все операционные, которые сейчас не используются, передаются отделению интенсивной терапии.
Мне кажется удивительным, как, по крайней мере в моей больнице, удалось за столь короткое время развернуть реорганизацию ресурсов, столь точно разработанную для подготовки к такой масштабной катастрофе. И каждая часть нашего механизма — койки, посещения врачей, задачи персонала, рабочие смены — пересматривается и реорганизуется ежедневно, чтобы принимать все больше людей.
https://www.youtube.com/watch?v=bdSvWkb_3jI
Медицинский персонал измотан. Я вижу усталость на лицах людей, которые самоотверженно трудятся, забыв об отдыхе, несмотря на изнурительную нагрузку. Я видел, как люди остаются работать, хотя их смены давно окончены; сверхурочный труд вошел в привычку.
Я вижу солидарность, которую проявляет каждый из нас, я вижу, как мои коллеги-терапевты спрашивают друг у друга: «Могу ли я помочь тебе?» или «Оставь эту госпитализацию мне, я займусь ею». Вижу врачей, которые двигают кровати, перевозят пациентов и делают процедуры вместо медсестер.
И я вижу медсестер, которые плачут оттого, что не могут спасти всех, и пациентов, чьи жизненные показатели говорят о том, что вскоре они умрут. У нас больше нет ни смен, ни графиков. Социальная жизнь для нас приостановлена.
Я почти две недели не видел ни своего сына, ни других родственников из-за страха заразить их, особенно пожилую бабушку и родственников с проблемами со здоровьем.
Анджело Вассасори, реаниматолог из Бергамо
(перевод Екатерины Демьяновой с незначительными правками «Медузы»)
С 22 февраля появились первые больные. Уже 28-го мое реаниматологическое отделение было полностью занято больными коронавирусом. В субботу, 29-го, у меня немного поднялась температура, но это были тяжелые дни, и даже в воскресенье я дежурил до полуночи. В понедельник утром все было окей, а к вечеру температура поднялась до 38,9.
Парацетамол не помог. Я не был уверен, что это COVID-19, но знал, что реанимационное отделение переполнено, и закрылся у себя в комнате. В течение двух дней мне оставляли еду под дверью.
Я брал ее в перчатках и в маске, а потом обеззараживал посуду. Общались мы по телефону. Но этого оказалось недостаточно: моя жена и старшая 18-летняя дочь заразились.
А близнецы 14 лет и 11-летняя дочка — пока нет.
В среду, 4 марта, у меня взяли мазок, в четверг подтвердилось, что я болен. Температура держалась в районе 39 градусов. Вечером мне стало трудно дышать. У меня пропало обоняние, и я перестал ощущать вкус, с трудом различал предметы. Из-за недостатка кислорода у меня начались головная боль и диарея. Я позвонил в больницу, но мест в реанимации не было.
Я знал, что долго мне не продержаться. Я пытался вдохнуть, но воздух почти не поступал в легкие. В 23:00 мне позвонили из больницы и сказали, что освободилось место. Рентген подтвердил воспаление легких. Меня подключили к аппарату для вентиляции легких. Я попытался обойтись без медикаментозной комы и интубации. Но это было нелегко, я все-таки потерял сознание.
Самый тяжелый момент — начало. В шлеме для искусственной вентиляции легких шум оглушающий и очень жарко. Ты потеешь, и кажется, что задыхаешься еще больше. Но потом чувствуешь, что воздух начинает поступать. Я реаниматолог, много наблюдал за зараженными, знал, как они реагируют, и это мне помогло.
Мне давали коктейль из антивирусных препаратов, предусмотренный протоколом.
Два дня меня как будто не было. Во сне ты замечаешь, что тебе подают кислород и жидкость. Время сжимается до мгновения — теперь я знаю, что это и есть граница между жизнью и смертью, этот момент ускорения, который зачеркивает прошлое и настоящее.
Мне казалось, что я дома и только что проснулся. Но рядом со мной лежал мой бывший пациент, которого я лечил от коронавируса. Любой предмет казался мне новым и необыкновенным, как ребенку. Сейчас я в отделении гастроэнтерологии, переоборудованном в инфекционное. Дышу с помощью маски.
Рядом со мной мои бывшие пациенты.
Перевел Александр Артамонов